– Мне надо с вами поговорить, – объявил Ники. – Костя, с тобой и с Алиной. И еще… с редакторским составом.
Неслышно вышла заспанная Муся, привалилась бочком к косяку, подумала и потерлась шеей.
В данном случае смысл поговорки – “пан или пропал” – был как-то особенно и отчетливо ясен. Можно сказать, величествен в своей простоте.
Внезапно ей очень захотелось остаться с Ники.
Только теперь Бахрушин понял, что это такое – настоящий страх, который не отпускает ни на секунду.
Пока Малышева болтала ложкой, Алина прикидывала, рассказать или нет о посланиях в верстке и прочих трудностях ее сегодняшнего существования, и решила рассказать.