Подумаешь, кто-то что-то сказал! Или написал, или показал!
Песцов поднялся, прорабским движением отряхнул колени и посмотрел на Бахрушина. Кажется, с сожалением.
– Ну и что тебя смущает? Письмо как письмо. Видишь, она в беспокойстве. Ребят нашла, чтобы они тебе ящичек передали. Слушай, а когда ты в Пхеньян летала?..
Бумажка была хрусткая и беленькая, похожая на тех самых француженок, и еще добавила Ольге уныния.
Конечно, не сказала. Она вообще никогда и ничего не стала бы говорить такого, что говорят в глупом кино или пишут в глупых книгах, которые глупые тетки читают в метро, а дома, начитавшись, рыдают от умиления и жалости к себе, отворотясь от унылых лысин своих глупых мужей!..
Конечно, никто никого не найдет. Никогда.