Они вообще вряд ли подозревают о том, что ты человек, чего уж говорить о гражданине! Им нет до тебя дела, даже этому нет, у которого французское имя и отец в Париже. Они рождены, чтобы убивать и получать за это деньги, и ты для них просто товар. Предмет торговли.
Холодный и пыльный враждебный ветер дунул в салон, и волосы на руках моментально встали дыбом. Через пять минут начнут мелко клацать зубы, а еще через десять ни останется ни одной связной мысли, только холод, холод, добравшийся до самых костей.
Ольга в кармане включила диктофон, уверенная, что сделала это ловко и незаметно. Что-нибудь наверняка запишется. Если давать это под картинку, которую снимет Ники, да под перевод, про качество записи никто и не вспомнит.
Он терпеть не мог зависимость и какую-то собственную недостаточность, кособокость, которая появлялась, когда Ольги не было рядом.
Опять тычок, и ее сильно ухватили за мешок. Она захрипела и поднялась с колен. Куда-то ее вели, но она плохо понимала, долго ли ведут и куда поворачивают, потом короткий каменный грохот, еще один удар в спину, но не такой сильный, мешок с головы сильно дернули, кажется, вместе с волосами, и она полетела вниз, на холодный бетонный пол.
– Да потому, что ему все надоело. Меня дома никогда нет. “Московский комсомолец” в каждом телевизионном обзоре сообщает о моих любовниках, прямо списком, как будто они в Думу баллотируются. В “Известиях” все время пишут, что я ужасно веду программу и меня терпят только из-за Баширова. – Она улыбнулась совершенной улыбкой, известной миллионам людей в этой стране, и красиво закурила. Она все делала очень красиво. – Денег я получаю мало, а содержать меня дорого. Вот и все дела.