Хватит, вот как поняла Ольга этот жест. Остановись.
В ту самую минуту, что Никита Беляев тащил рюкзак и камеру к серому глиняному сараю, поминутно моргая от слез, потому что песок и солнце скребли по глазам, как будто теркой, Алина Храброва вышла из раздвижных стеклянных дверей аэропорта имени Шарля де Голля. Ей нужно было найти стоянку такси, чтобы доехать до отеля, а она понятия не имела, где ее очки, без которых она ничего не видела.
Он вообще не любил, когда с ним разговаривали как с “мужем его жены”, да еще в назидательном тоне. Он и сам знает, что женщине на войне не место.
И все пошло, как и шло – тетрадки, диван, шалька на плечах, теплые боты, четвертинки кирпичей, умные разговоры, репринтная слепая копия “Архипелага ГУЛАГ”.
– Не сошла. Он неделю за тобой походит, надоест до смерти, зато ты успокоишься.
Зачем туда влезли?! Когда влезли? У нас весь этаж заселен, в каждой комнате живут. Они рисковали, что их заметят, полицию вызовут!