– Какая великолепная необузданная стихия! – воскликнула она. – Я так счастлива, дорогой!
Он провел все воскресенье на блошином рынке, а понедельник и вторник в лавках старьевщиков на левом берегу, и к среде купил почти всю необходимую мебель: диван-кровать, выщербленный стол, два огромных мягких кресла, старый, покрытый прихотливой резьбой гардероб, лампы, шаткий кухонный столик и два стула. Тони подумал, что мать ужаснулась бы такому убожеству. Конечно, он мог позволить себе обставить квартиру дорогими вещами, но это означало, что он будет только играть роль молодого американского художника, приехавшего в Париж, а Тони хотел стать настоящим художником.
– Пожалуйста, пожалуйста, я не могу вынести этого. Она попыталась вырваться, но он цепко держал ее за бедра, неутомимо насилуя, разрывая внутренности невероятно огромным пенисом, словно палач, наслаждающийся страданиями жертвы.
– Ты что, шутишь? Этим их не накормишь! Им нужны мы!
– Но я и в самом деле влюблен, поэтому не хотел причинить тебе боль. Подожди немного, скоро привыкнешь.
– Дэвид, я хочу, чтобы ты отправился в пансион миссис Оуэне. Там живет женщина, Маргарет ван дер Мерв.