Он не успел договорить. Увеличенное оптикой изображение чужих на обзорном экране вдруг покрылось зыбкой пеленой. Задрожало. Расплылось.
— Ты очень изобретательный, Фил. Тем более, сортир был женский.
Дверь отодвинулась снова, и опять всего на несколько сантиметров. В щель просунулся ствол пневмоинъектора.
— Этот отчаянный мужик спалил выхлопом то ли два, то ли три собственных десантных бота. Не лучшая форма протеста, но…
— Не референдум, а рабочее совещание, — поправил Эссекс.
— Всего лишь трое, — заметил старпом. — А было-то девять.