Он внезапно проснулся, резко вскочил на ноги с широко открытым в безумном вопле ртом. Поток воздуха, вырывавшийся из легких, был настолько силен, что язык его трепетал, как парус. Все, абсолютно все с самого первого класса было неожиданно ясным, уныло-реальным, подавляющим, ужасным. Оно обладало шероховатой подлинностью истерической бульварной газетной вырезки, как, например, фото Лоулина, которого вытаскивали из этого ангара в Топике. Все, абсолютно все было очень реальным, в кричащих рекламных цветах.