С кровати донесся горький сдавленный смешок.
Он остановил ее в середине предложения и поманил пальцем санитара с торчащими зубами.
– Знаю, – печально произнес Ричардс и провел рукой по шерсти Рольфа. Собака услужливо перевернулась на спину и изобразила труп. Ричардс подавил в себе болезненный смешок, – я подсел на границе Нью-Гемпшира к трем мудилам. Так они меня избили, стырили мой бумажник и выбросили меня в каком-то заброшенном торговом центре…
Это может быть дьявол, подумал он, когда Ричардс вытащил себя из люка и на секунду прижался к потрескавшемуся разбитому цементу, чтобы перевести дыхание. Нет хвоста и рогов, не такой красный, как в той же книжке, но морда выглядит достаточно безумной и злобной.
Пластиковая карточка выпрыгнула, и она протянула ее ему.
– Но они все будут правильными, – он ответил ей улыбкой. Он наклонился вперед и слегка похлопал ее по заду. – Прими душ, детка. Ты хорошо поработала.