– Неужели эти колеса действительно управляют самолетом? – спросил Ричардс.
С улыбкой Ричардс двинулся дальше. У лифтов стояла очередь примерно из двадцати претендентов.
Огромный вестибюль был гробницей звуков, отражающихся и отскакивающих. Вопросы и ответы. Люди, которых выводили в слезах. Люди, которых выкидывали. Хриплые протестующие голоса. Один или два выкрика. Вопросы. Все время вопросы.
– МАККОУН, У ТЕБЯ ОСТАЛСЯ ЧАС И 19 МИНУТ.
– Публика будет свистеть и кричать. Мы помещаем ее сюда для зрелищности. Как в матчах килбола.
Пол у них под ногами качнулся, а темная линия рассвета в окне сместилась вверх. Ричардс был заворожен этим зрелищем. Сейчас солнце пробивалось косыми лучами сквозь толстое стекло, отбрасывая на иллюминатор загадочные, ускользающие отблески. Мы гонимся за солнцем, подумал он. Ну не удивительно ли это? Было шесть тридцать пять.