Мэб рассказала лишь то, что человека, сделавшего неверный шаг, ждут внизу безумие и голодная смерть.
– Если ты не поможешь нам, кто еще из рода людского сделает это?
И Дженни очень хотелось бы знать, как это удается юной чародейке.
Фосфорическое сияние очертило узкий стол и три маленькие полки. Здесь стояли вещи, принадлежавшие холодноглазой Ледяной Ведьме, матери Джона, или Каэрдину – простые вещи: несколько чаш, странной формы корень, несколько кристаллов, похожих на осколки сломанных звезд. Завернувшись поплотнее в рубаху Джона, Дженни взяла простую глиняную чашу, столь старую, что рисунок на ее внешней поверхности давно стерся от прикосновений магов. Она зачерпнула в нее воды из каменного сосуда в углу и, поставив на стол, пододвинула высокий, с веретенообразными ножками стул.
– …а что ты еще можешь сказать об особе, которая носит эти ужасные дымчатые рукава да еще и гордится ими!..
Да, но если Зиерн овладеет Камнем, чья магическая сила уже сейчас связывает дракона, она обретет власть и над Моркелебом, а самой Дженни отсюда не выбраться нипочем…