Леди, сидящая в дальнем конце стола, прыснула. Джон посмотрел на Зиерн с нескрываемым подозрением. Та наколола на вилку устрицу и вручила ему. Джон расцвел в улыбке.
– Но она же не знает его имени, так ведь?
Она шагнула ближе, не уверенная, что расслышала правильно.
Дженни возвращалась, следуя своим отметкам на стенах – рунам, видимым ей одной. Моркелеб молчал. Поднимаясь по темным каменным складкам и точеным лестницам, Дженни гадала, жив ли еще дракон, искренне желала ему смерти, и все же таилась в глубине души печаль, уже испытанная однажды над трупом дракона в одной из расселин Вира, хотя было в этой печали нечто такое, что заставляло Дженни с новой силой надеяться, что Моркелеб мертв.
– Хорошо! Мы вели себя хорошо, мама,– сказал старший, цепляясь за ее выцветшую голубую юбку.– Я – хорошо. Адрик – нет.
– Мы можем проехать еще несколько миль до полной темноты. Кроме того,– добавил Джон, со странным мерцанием в глазах оглянувшись на молчащего Гарета,– кое-кто ждет нас на том берегу.