Вдалеке она видела Моркелеба, охотящегося на большерогих архаров. Словно огромная летучая мышь из черной стали, он беззвучно, как собственная тень, бегущая по заснеженным полянам, скользил, принимая оттенки воздуха, окутанный магическим мерцанием, скрывающим его от глаз пугливой дичи. Магия была сутью жизни драконов, окрашивая каждую мельчайшую частичку их бытия.
Он взглянул на Дженни. Та сидела в тени недавно расчищенного хода в крытый колодец. Не дождавшись от Дженни ни слова, Джон вновь повернулся к Гарету.
Джон бросил на Гарета острый взгляд искоса.
В оштукатуренных лабиринтах портовых кварталов нездешний вид Джона внимания не привлекал. Жители трех четвертей королевства и всех южных стран толпились на мощенных камнем наклонных улочках: моряки с бритыми головами и бородами – как шелуха кокосовых орехов; коробейники из западных провинций в допотопных неуклюжих одеяниях, лица укрыты вуалями – как у женщин, так и у мужчин; ростовщики в черном габардине и шапочках, говоривших о том, что это блудные дети, изгнанники из своей страны; проститутки, раскрашенные до последнего дюйма; актеры, фокусники, продавцы шарфов, крысобои, карманники, калеки и бродяги. Некоторые женщины бросали в сторону Дженни, вышедшей в город без вуали, взгляды, исполненные насмешки и неодобрения, и она была весьма раздосадована тем, что взгляды эти ее, честно говоря, рассердили.
– Ах…– мягко вздохнул Джон. Глаза их встретились.– Только не думай, пожалуйста, что все, что она делает со своей магией, как-то унижает твои старания, милая. Ничуть не бывало. Она унижает лишь саму себя.
В молчании она закончила трапезу и удалилась из-за стола никем не замеченной.