Дженни молчала. Все смотрели на нее: Трэй, Гарет, Джон, а затем и дракон повернул к ней голову, воззрившись сверху большими кристаллическими глазами. Вожделение шевельнулось в душе. Власть! Власть, подобная власти Зиерн. Ключ к магии – сама магия…
– Э-э…– сказал Гарет в затруднении.– Я полагаю…
– Драться с ним и убить его – разные вещи.– Джон отвернулся от окна и склонил к плечу голову, рассматривая беспокойное лицо юноши.– А я еще даже первого не обещал, не говоря уже о втором.
Он поглядел удивленно и озадаченно, услышав свое имя.
Она решилась наконец призвать магию, и первое же усилие немедленно отозвалось болью. «Кажется, все-таки надорвалась…»– угрюмо подумала Дженни. Стиснув зубы, преодолела боль и попробовала собрать рассеивающийся в долине туман, съедаемый бледным утренним солнцем. На большее просто не хватало сил. Дженни наделила дымку зябкой дрожью, затем вплела в нее подобно вторичному узору на северных пледах заклинания дезориентации. И все равно разнобой копыт и гневные нестройные голоса приближались. Они звенели уже в туманном лесу, окружающем Холм, и у въезда в Долину – Зиерн несомненно сказала им, куда идти. Дженни развернула Лунную Лошадку и, ударив пятками в выпирающие ребра лошади, бросила ее неуклюжим галопом вниз, в Долину.
Наверное, сердца успели ударить три раза, прежде чем Зиерн заговорила. Дженни видела, как выпрямилась спина колдуньи. Голос ее по-прежнему был ласков, но звучал, словно струна арфы, перетянутая на полтона.