— И поделом ему! Вот уж мне ни капельки не жаль мужа, который может быть таким ослом!
Он с трудом сдерживал себя, но в груди у него расцветала весна, и он испытывал необычайный подъем, не лишенный, впрочем, трагизма.
— Ваша очередь, — сказал кто-то, притрагиваясь к рукаву Герствуда.
— Гей! Гей! Гей! — закричал третий, хотя карета давно уже промчалась.
— В районе Шестой авеню за Четырнадцатой улицей есть сколько угодно прелестных маленьких квартир. Там можно было бы найти что-нибудь подходящее.
— Гм! — промычал мастер и, не зная, что еще сказать, пошел дальше.