Гансон вскочил с постели с такой живостью, какой у него до сих пор не наблюдалось, и быстро прочел записку. Единственным признаком того, что он о чем-то думал, было легкое прищелкивание языком — звук, похожий на тот, которым погоняют лошадь.
— Бросила меня! — пробормотал он. И опять повторил: — Бросила!
— Вы думаете, нам грозят неприятности? — спросил штрейкбрехер, лица которого Герствуд не мог различить.
Герствуд решил, что эти слова не относятся непосредственно к нему, а выражают лишь удовлетворение тощего юноши, и потому промолчал.
Она вдруг остановилась и заломила маленькие руки.
— Расскажите мне все, как происходило, — попросил Герствуд. — Это было интересно?