Его черные глаза, в которых обычно таилось холодное равнодушие, засветились неподдельной теплотой.
— Я с удовольствием зашла бы, но сегодня утром у меня репетиция, — ответила Керри.
— Я? Прекрасно! Я теперь постоянно живу в Нью-Йорке.
Он сжал ей руку, но тотчас выпустил и ласково прикоснулся к ее лицу.
— Что вы будете пить? — спросил он, когда буфетчик в белоснежной куртке и таком же галстуке слегка наклонился вперед в ожидании заказа.
И все-таки это не был прежний Герствуд, это был человек, спорящий со своей совестью и влекомый миражем.