И в этот момент мы услышали тихое, благозвучное пение.
Я протянул склиссу последнюю охапку сена. Склисс прижался боком к решетке, чтобы я его почесал.
– Очень любопытно, – сказал я. – Мы поговорим об этом попозже. Хотя мне не приходилось слышать о таком чуде.
А когда наконец показалось изображение, мы поняли, что поляна выглядит совсем не так, какой мы ее видели теперь. Круг посредине, поросший теперь травой, был голый, серый, словно бетонная крышка гигантского люка. Можно было даже разглядеть круглую щель, отделявшую крышку от окружающей земли.
– Скажите, профессор, – спросил он, и голос его дрожал, – скажите, можно ли что-нибудь сделать?
– Не знаю, – сказал печально главный ушан. – У нас столько несчастий! Мы уже перестали доверять нашим гостям.