– Вот как? – мрачно сказал Цыган, подходя к Пантелееву. – А ты иди к Вите – накати.
– В класс, – небрежно бросил Янкель. – Нам Виктор Николаевич позволил.
По всей вероятности, вышеописанный микроб кино залетел в Шкиду и забрался в податливые организмы Янкеля и Пантелеева. Мания киношества, прекратившая было свое действие во время разлада в Цека, снова дала себя чувствовать…
Тогда Купец, добродушно улыбнувшись, сказал:
– Красивый матик. Здорово вы мне влепили, – притворно восторгался Цыган, разваливаясь в кожаном кресле. – Очень красивый мат, Виктор Николаевич.
– Может быть, оракула пригласить? – захихикал Японец.