Однако успехи Гришкины на первом же году кончились. Читать он научился, писать тоже. Он вдруг решил, что этого вполне довольно, и с яростью засел за «Пинкертонов». Никакие наказания и внушения не помогали.
Лишнюю четвертку растерзали на десять частей. Когда дележку закончили, Цыган грозно предупредил:
– …Группа, – повторил Викниксор, – группа негодяев, рецидивистов, атаманов… Такими я считаю…
Слаенов гневно и гордо посмотрел на окружающих и проговорил, указывая пальцем на Туркина:
Янкель с тоской посмотрел, как захлопнулась за последним дверь и как дежурный, закрыв ее на цепочку, щелкнул ключом.
Тщетно перепробовал он все средства: писал стихи, которые и сам не мог читать без отвращения, пробовал рисовать, – Шкида холодно отнеслась к его попыткам, и Воробей сдался.