– Мотор! – закричал Гужбан. – Мотор! В жисть не ездил на моторе.
Лавра была последней ступенью исправительной системы. Отсюда было только две дороги: либо в тюрьму, либо назад в нормальный детдом.
Так как на лето школа осталась на этот раз в городе, надо было искать курорт, и его после недолгих поисков нашли в Екатерингофском парке на берегах небольшого пруда, около старого Екатерининского дворца. Сюда устремились теперь все помыслы шкидцев: к воде, к зелени, к футболу, и здесь за беспрерывной беготней постепенно забывались теплые белые весенние ночи, нежные слова и первые мальчишеские поцелуи.
– Здорово! В один хавтайм уложил чемпиона мира.
Асси, на минуту притихший, бубнил, спрятав голову в плечи:
– Еонин! Вылезай немедленно! – раздался окрик сверху.