В Шкиде лишь одному Тихикову удалось сохранить прозвище Адмирал, остальных переименовали в первый же день их прихода.
Шум и гам поднимались необыкновенные. Начиналась всамделишная «жратва вечерняя». С набитыми ртами, размахивая толстыми, двухэтажными бутербродами, старшие наперебой восхваляли Слаенова.
Оба шкидца, положив лист на пюпитр, приготовились петь.
Купец с гордой улыбкой вытаскивает сырой от акварельных красок номер «Пулемета».
– Врешь, – пролепетал сидевший в углу Янкель, невольно задрожав от нехорошего предчувствия.
– Да потому хотя бы, что он молод. Ну скажите сами, разве вы не хотите учиться?