Но Черных промолчал и только рассказал о новичке и о том, как здорово тот говорит по-немецки.
Шкидцы ссорились, расходились, заводили новые любовные интрижки, а странный Костин роман, казалось, еще только начинал разворачиваться.
– Очень просто… Наша школа дефективная, почти что с тюремным режимом, а в тюрьмах и дефективных детдомах ячейки комсомола организовывать не разрешается…
– Я к тебе приду, – сказала она. – Поклянись, что и ты будешь приходить.
Около двадцати листков оказались незаполненными, – вероятно, по той же причине.
– Пантелей, ты жрать не хочешь? – спросил Горбушка.