Да чушь… невозможно это. Человек обязательно заметит подмену. Пусть я и болтаюсь между двумя точками — квартирой и работой, но людей-то меня окружает немало. Такой спектакль под силу устроить лишь солидной организации, а не отдельному шутнику. А зачем я сдалась организации?
— Мне, право же, очень стыдно, — снова начинает Чингиз.
Я не стала обедать, а потом — ужинать. А мама не стала меня ругать, только принесла чай и бутерброды. Я даже не заметила, как их съела.
— Спасибо, папа, — сказала я. — Знаешь, я всё-таки очень тебя люблю.
— Не надо так убиваться. — Лже-Стеков мягко берёт меня за локоть. — Ничего ужасного не случилось, поверьте.
— Чингиз, ничего я не смогу сделать, — сказала я. — Нарушать закон не стану, неужели не понятно? А в рамках закона… ну, выскажу своё особое мнение… кто на него посмотрит? Сам же говоришь — меня использовали для отвлекающего манёвра. И тебя я арестовывать не стану, и Антона тоже. Вам же лучше, чтобы не стала. Потому что друг твой за виртуальный побег рискует получить реальный срок… Слушай, откуда у него такая говорящая фамилия?