— Они же не допускают совместного членства… — глупо возражаю я.
— Антон! — вмешивается Чингиз. — Бессмысленно. Карина всё понимает, но она не на нашей стороне.
На столе Томилина, рядом с телефонами, клавиатурой и дисплеем, бумагами, парой фотографий в рамочках, появился совершенно неуместный предмет.
— Примерно такая вот психодрама, — шепчет мне на ухо Томилин. — Шоковая терапия.
— Можно. Потому что ты всё взвесила и приняла решение. Потому что это твоя работа… пусть я и не рад такой работе. А сленг — извини, но это детство!
То ли он догадался, где камера. То ли это случайность — но он смотрит прямо на нас.