— Курите, — разрешаю я. — Можно просто Карина.
Хакер вовсе не так толст и приземист, как мне показалось. Он просто широк. Тюремная роба на нём едва сходится, видна волосатая грудь.
— Папа? — ехидно спросила я, направляясь в свою комнатку.
Лисица тонко пищит, вздрагивает и вытягивается в длину. Дёргается пушистый хвост.
— Не произноси этого слова вслух, — шутливо отвечает Чингиз. — А с чего вдруг у подполковника такие тревоги?
Расслабляюсь я лишь на улице, в чахлом скверике перед тюрьмой. Вся ирония происходящего начинает доходить до меня. Томилин спятил. Или где-то ошибся. Или начальство, решив меня прикрыть, осадило не в меру ретивого подполковника.