Кому – мне? И как я вообще могу так думать, если мое «всегда» началось каких–то двадцать часов назад?!
Может, Славка надеялся, что кто–то из нас передумает?
Все Елизаветино мы проскочили за какие–то пару минут. Дома и сараи мелькали по обеим сторонам – и вдруг исчезли. «Чайка» вырвалась на дорогу, и Костя тут же показал высший пилотаж. Он не стеснялся давать воли двигателю и в тот день, когда мы ехали домой из больницы, но сейчас, похоже, решил превзойти самого себя. Стрелка спидометра перевалила за сотню так резво, будто мотору и не приходилось тащить две с половиной тонны металла – и почти так же резво поползла дальше.
– Нет, Горчаков, – пробормотал я, – даже не думай…
Ничего себе секретность. И о чем, интересно, всемогущему начальнику Третьего отделения разговаривать с лицеистом-недоучкой? О машинах? Рок-группах? Или популярных актрисах?
– Жизнь заставила, – проворчал я. – Кто–то же должен был.