Глаза Гижицкой расширились от ужаса. Не знаю, приходилось ли ей хоть раз встречаться с чем–то подобным – но что делать она явно не понимала. Сон, который должен был стать фантазией разгоряченного юнца, оборачивался кошмаром.
– Уж не сомневайся, Саня. – Единственный глаз Андрея Георгиевича полыхнул в полумраке тусклым огоньком. – Найдем и сдерем. Но сначала…
Андрей Георгиевич замялся и с сомнением посмотрел на меня – видимо, думал, стоит ли вообще рассказывать что–то жутковатое и сокровенное еще неоперившемуся пацану.
– Может быть. Это особый знак. Его использовали…
И, не дождавшись ответа, развернулся и опустился на корточки рядом с трупом.
– Видимо, именно вас я должен благодарить за свое чудесное спасение, княгиня. – Я кое-как перевернулся набок. – Вы очень хороший… врач.