В купальнях на леди Дракхайн было жалко смотреть. Ее едва не колотило, руки вспотели, а глаза… Эмма вздохнула, вспоминая. Сплошной комок нервов и смятения, которое чувствовалось даже сквозь обычно непрошибаемую ауру.
— Посмотри, сколько девок вокруг, Мордиш. Проси любую в знак поддержания мира между нашими королевствами. И про меня не забудь.
— Что ты делаешь? Зачем ты раскачиваешься?
— У меня сегодня нет желания разговаривать, — ответил Вейрон спокойно.
— Я так устала, — пожаловалась она. — Насыщенный выдался день. А ты? Давай перейдем на ты, — предложила она Бригитте, которая застыла в дверях, закрывая практически весь проем плечами.
Эмма тихо спала, прикрытая простынкой, за дверью комнаты то и дело раздавались крики, смех и всплески воды, а Вейрон работал, не покладая рук. Он исследовал все вещи невест со всей тщательностью и методичностью, слева направо и сверху вниз, уничтожая попадавшиеся артефакты, на всякий случай. Узнавать, как они действуют, изучать каждый из них не было времени. Заколки, брошки, кулоны — Вейрон выжигал крошки магии, прятавшиеся в них, без жалости и стыда. Однако это были именно крохи. Лишь один артефакт — шелковые черные трусики — обладал довольно большим запасом магии, но и он не мог идти в сравнение с Плеткой Селены.