— Может, капли все-таки… нам ехать еще часов пять. Успеете отдохнуть.
— Я себе тоже так говорила, вот только… поверить не получается.
— И Анна? Раз уж проклята. Свет не может снять проклятье, а вот тьма, которой ты так боишься…
Она улыбалась так светло и искренне, и казалось, не замечала ни неподобающего наряда Анны, ни трости ее.
— Я… пожалуй, пойду, — Мирослав Аристархович сунул бумажку в карман и, принюхавшись, спросил: — А другая дорога есть? А то ж… мало ли.
…вот только Глебу об этих своих обидах не писала.