— Меня всегда удивляли женщины, отказывающиеся от мирского. Какая сила воли должна быть. Какая самоотверженность…
В келье было не просто сумрачно — откровенно темно. Единственная свеча едва-едва справлялась с этой темнотой. А еще внутри воняло.
И наклонившись над самым цветком — пыльца тотчас прилипла к коже, — сделал вдох. А потом чихнул, оглушительно, звонко, и сам испугавшись, отпрянул, едва не рухнув на спину.
— С расчетом, что меня пустят в ту чудо-кладовую… а уж если по саду походить позволят, я и шерсти надсажу. Будет вообще на собачку похожа.
У первой папки были засалены уголки. И ленточки, закрывавшие ее, поистрепались. Налипла пыль, прикрывая след от влажной кружки.
— Если чего, я ей из своих могу платить. Мирек говорил, что вы туточки не жадные и…