– Значит, чах бы дома в лаборатории, костеря его на все лады. Я люблю тебя, – выдохнул я страшные в своей неотвратимости слова, – Хочу быть с тобой. Засыпать, просыпаться. Я стану хорошим отцом твоей дочери, обещаю! А насчет молодости – дай мне шанс! В конце концов, все женщины – ведьмы, выпьешь из меня все соки, делов-то? Будешь молодой красоткой, а я стану старой развалиной!
Дядю Симу я, как ни странно, помнил. Может быть потому, что у нас редко были гости, или сам по себе он был запоминающимся, но визит врезался в детскую память.
– Наследнице семнадцать лет, что она с вами нарешает?
– Сынок! – обрадовано встрепенулся он, взмахивая унизанными перстнями кистями рук и безуспешно пытаясь подняться с пола, – Живой, слава богу!
– Мать выпишут, дай бог, через месяц, у ней что-то серьезное. И, сука, наверняка все их накопления больница съест, знаешь же порядок цен! А платить послезавтра.
Потер ноющую грудину, наткнувшись пальцами на медальон. Вот, мама, и дошла очередь до твоего наследства! Новодел – не новодел, а серебряное украшение, хоть что-то стоить должно! И даже хорошо, что не княжеская фамильная цацка, с такой по нынешним временам попасться – верный билет в кутузку.