– Обычная штамповка… – пожал плечами лейтенант, – Я сам такие в юности…
Все с опаской смотрели на распростертое перед троном тело и на рассыпанные по полу своенравные регалии.
Вернувшись в гостиницу, два дня провалялся в постели – спине в результате эпического спуска с крыльца хорошо досталось. На третий день валяться надоело – заживающие синяки и ссадины страшно чесались, а безделье и бездействие сводили с ума. Пока я прохлаждался, где-то по городу, ежеминутно рискуя быть узнанным, скрывался Санни. А в самые худшие моменты начинали одолевать мысли, что брат мог забить на весь наш план, и я сейчас подставляюсь совершенно бессмысленно.
– Ну, будет, милая… – цесаревич стер с щеки мокрую дорожку.
– Страшное?.. Да еще с химией?.. Это часом не тот случай, когда на императорский поезд покушение было с применением «сладких снов»? – высказал маг предположение.
А имеем мы вот что: отец мой – человек очень и очень небедный. Был. Жили мы сравнительно скромно, но исключительно потому, что ему так было комфортно, не любил он выпячивать свой достаток. Только я, когда узнал примерный размер его состояния, почти неделю ходил пришибленный: одних авторских отчислений он получал несколько миллионов в год, это не говоря о новых заказах. За последний – летающий доспех – в авансовом чеке стояла шестерка с шестью же нолями. Очень миленькое число, сам видел. Мой байк, кстати, если обнародовать имя его создателя, – а от заводской начинки там только название осталось, – можно было бы продать тысяч за сто. Жаль, что нереально, деньги бы мне сейчас пригодились.