И как я ни сжимал гневно кулаки, как ни матерился в душе – поделать ничего не мог. Даже непродолжительного наблюдения за железнокулачниками хватило понять: несмотря на придурковатый вид, на постоянную обжираловку и бессчетно потребляемое пиво, двигаются они не менее профессионально, чем Вершинин, до которого мне как пешком до дома.
– Знакомого наемника потом встретил, он рассказал. А с Христ нет, не виделся и не связывался больше.
– Это надолго? – спросил я у прибирающего в чемоданчик инструменты и лекарства доктора.
– Чтоб ты знал, мой милый друг, – на обращение Хак дернулся, но замер при виде подкидываемого на ладони сгустка тьмы (на самом деле совершенно безобидная штука, но смотрелась даже страшнее, чем огненные лезвия), – Для дачи слова требуются очень веские предпосылки. Твои смешные угрозы на них не тянут.
– Теория же не оправдалась! – все равно влез с возражением, по-прежнему оперируя догмами из известного всем курса истории.
– Совершенно случайными, и очень хочу домой, – обозначил свою позицию. От волнения голос дал петуха, и прозвучало мое заявление не уверенно, а жалко.