В эти неутешительные дни на пороге Гиацинты появилась Маргарита Трапп, в чьем лице светилась монашеская строгость и усталость одинокой женщины.
— Вот свалился на мою голову, — пробурчала Лорелея, покопошилась в сумке и отломила половинку от своей краюхи. — Что у тебя случилось?
— Посмотри, до чего ты довел эту страну, — покачала головой горгона.
— Прежде всего, я хочу сказать, что мне очень жаль случившегося с вашим отцом. Я действительно не могла предположить, что в моих руках был яд. Я бы никогда…
Ночью Трапп проснулся от мягкого постукивания лап об землю. За тонкими стенами летнего домика сновали волки: и их прерывистое дыхание казалось особенно громким.
— Я высоко это ценю, — легко поклонился Трапп.