Если воткнуть побольше перьев, то, может, никто не будет приглядываться к её убогому виду.
— А вы что тут делаете? — изумился генерал. — Это ваше хозяйство? — и он указал на беременную женщину с ребенком на руках.
— Господи, где вы закопали этого несчастного? — вздохнул он, уворачиваясь от её стилетов, которыми она пыталась уколоть его грудь.
— Кто вы? — спросила Гиацинта, которая так и не смогла их всех запомнить.
Сердиться на неё было все равно что сердиться на кошку, за то, что она мяукает, или на птицу за то, что она летает, а не ходит степенно по земле.
— Эухения, чтобы тебя черти слопали! — завопил Трапп. — Займись лошадьми. И принеси нам бочонок того великолепного бренди, который закопан в грядках с морковью.