— Посмотри на него. Вопит на каждом углу запрещенные песни, как будто в этом есть какая- то особенная доблесть. А я скажу — что это дурость.
Плавающий в температурном бреду Трапп не сразу поверил, услышав её голос за дверью комнаты на постоялом дворе.
Генерал не пошевелился. Он бы ни за что на свете не пропустил превращение горгоны в обычного человека.
Он узнал этот жест и эту руку, и непобедимую властность, завораживающую его, сколько он себя помнил.
— Пф-ф! Вы же сами говорили, что эта женщина стоит маленькой армии. Я ценю ваше стремление проследить за Гиацинтой, однако заверяю вас, что это излишне.
— Давай не будем выходить из спальни следующие три дня, — попросил он, вспоминая, где тут эта самая спальня находится.