— Я вам совсем не нравлюсь, да? — спросила она холодно.
— И теперь вы намерены сплясать передо мной?
— Прости? — спросил он, не слыша себя. — Ты сказала — заплатить? В тебе маменька проснулась?
Он продолжал сверлить её взглядом, не позволяя отвернуть лицо, пока губы Гиацинты не дрогнули.
— Горгона? А, Цинни. Как мило. Ни в чем особенном, она просто до смерти надоела королю. С ней же невыносимо! Сначала Его Величество пытался выдать Цинни замуж за очередного дряхлого старца, но она пришла в ярость. Сказала — или молодой и богатый муж, или она под венец не пойдет. А король заявил, что он еще не спятил — отдавать её молодому мужчине. В общем, сцена была в духе Цинни — знаете, с обмороками и битьем ваз. Расквасила, не поверите, королю нос своим перстнем.
— Всего лишь? Да это самый великий человек нашего столетия!