— Вашего, — лениво возразил Трапп. — Не приписывайте мне своих убийц.
Гиацинта с силой оттолкнула его от себя, прошлась по каморке. Два шага вперед и столько же назад.
Она поморщилась, словно у неё заболел зуб, но молча вырвала из своего альбома чистый лист и размашисто написала: «Антуан, а пришли мне старые газетные вырезки про этого твоего великого генерала. Которого куда-то там сослал наш мудрейший король. Во мне пробудилась страсть к истории».
— Нет более стойких союзников, чем брошенные женщины, — философски заметил Розвелл.
— Ради бога, — воскликнула она с раздражением. — Со своими делами разбирайтесь! Кажется, вы собирались навестить отца?
— Я не приму твою отставку. Завтра ты успокоишься…