— В отличие от вас, отче, — сказал пророк. — Вы удивились моей догадливости, но не тому, что свеча Кристена мерцает. Вы уже знали тайну?
От этих слов, как от успешной молитвы, на душе стало легче и чище. Никуда не делись ни страх смерти, ни жажда, но их будто озарил луч света. Вроде бы темнота — но стало яснее. Вроде бы нет надежды — но она есть.
Минерва сказала слова приветствия после него. Эрвин понимал, сколь красноречивым намеком служит его первенство. Но имелся и обратный намек в пользу владычицы: за ее спиной стояла целая лазурная рота, за плечом Эрвина — один кайр Джемис. Пускай южане разгадывают, что все это значит.
Джемис тихо хохотнул. Вторя хозяину, Стрелец широко раскрыл пасть и вывалил язык.
— Ах, конечно… — выдавила императрица и поплелась на трибуну, как висельник на эшафот. Казалось, ее вот-вот вывернет наизнанку.