Хармон помедлил, почесывая бороду и шею. Говорить не хотелось. Говорить было мучительно и больно, ведь рассказ о Сфере — это история его падения. Нельзя описать Сферу и не сказать того, как добрый успешный купец стал убийцей, подлецом и вором.
— Хочешь число? Ну, получай: сто шестьдесят три с половиной тысячи квадратных.
— Прощайте, — сказала Карен и легла лицом к стене.
— Стало быть, в первые минуты после крушения поезда тот человек совершил два действия: нашел искровый кинжал, чтобы вооружиться, и нашел свой колпак, чтобы снова надеть на голову. В первом действии имеется смысл, если он действительно замышлял убийство. Во втором деянии смысла нет никакого.
Переписчики сидели по одному за столом, а столы располагались в три ряда. Пятеро женщин, включая саму Дороти, скучились в левом ряду, шестеро мужчин свободно расположились в двух остальных. Одну из женщин Дороти знала: то была ее соседка по палате, леди Карен. Среди мужчин не знала никого. Конечно, встречала их за завтраком и ужином, но и только.
— Вообрази, что может сделать Минерва, узнав о твоей проблеме. Просто представь.