— Меня зовут Низа, я родилась в Холливеле. Ганта Гроза взял меня в плен и продал в рабство. Славный Хорам выкупил меня, чтобы спасти. Купил — и вернул мне свободу.
Но вот что было любопытно и непостижимо: каждому пациенту прощался некий один симптом. Дороти Слай очень плохо помнила свое прошлое, не могла назвать имен родителей и мужа, описать свой дом и улицу — и за это ей не давали процедур; но за все другое следовало наказание. Леди Карен спала в одежде и ела не больше котенка — ей сходило с рук; но попробовал бы кто другой отказаться от ужина. Аннет представлялась при каждой встрече, как при первой, и давала многословные советы — то была ее законная простительная странность, будто родовая привилегия при дворе. Парень через два стола от Дороти любил размахивать руками, как шаван хлыстом, — его тоже не наказывали, только на трапезе связывали рукава за спиною и кормили с ложки…
— Ваша честь, я не буду просить вас занять место свидетеля, но прошу ответить на два вопроса. Вы согласны?
— Как поживает твой наниматель? Не жалеет ли, что съехал из Лаэма?
— Лу-учники! Готовьте залп! Я укажу цели!
— Там маятник… Кха-кха. Искровая машина приходит в движение… кха-кха-кха… от колебаний. Сила волн превращается в искру.