– Да. Вы, как я знаю, много лет занимаетесь исследованиями необыкновенных психологических явлений, изучали в свое время феномены Вольфа Мессинга и Нинель Кулагиной…
В хлебобулочном отоварился буханкой «Орловского» за шестнадцать копеек и булкой белого за двадцать две. Белый в Первомайске пекли не обычными «кирпичиками», а круглыми, в гофрированных формах – получалось необычно.
– Вы с Алей не поссорились случайно? Уж больно ершиста, как я погляжу.
– Давай так, товарищ комсорг, – всерьез сказал я, приступая к обряду чаепития. – В принципе я согласен с идеей Центра, но ты даже не представляешь, какую мороку себе создаешь…
Я с кряхтеньем поднялся с корточек – ноги затекли.
Марине даже жалко стало этого гуляку и повесу, реально замученного совестью. Наверное, стыд и нравственные заповеди живы во всяком человеке, даже в последнем мерзавце, только не в каждом они просыпаются, загнанные в отдаленный закуток души, на самое ее донышко. А что выйдет, если их разбудить? Живой ответ стоял перед девушкой, одновременно радуясь и робея.