– Буду, – кивнул я. Голос у меня подрагивал, даже этакая нутряная хрипотца пробивалась. – Садись.
– Подождем, – сказал Ершов, глуша мотор. – О, кажется, это мать Бессмертнова! – Он быстро сверился с фото. – Точно!
«А ведь улыбка его здорово молодит», – подумал я.
Джек шел и улыбался. Удалось! Он чувствовал себя мустангом, долгое время проторчавшим в конюшне. И стойло теплое, и корма в достатке, а ему невмоготу стоять! Скачки хочется, бешеного бега, такого, что копыта едва касаются земли и ты летишь над прерией, ликуя, пьянея от простора и воли!
– Оттуда, оттуда! – рассмеялся Бурцев. – Директорствую на страх врагам.
– Продолжим. Вы дали подписку о неразглашении, Алексей Петрович, поэтому я поделюсь с вами некоторой информацией. Я не зря начал издалека, буквально от Рождества Христова. Мы столкнулись с одним очень и очень непростым человеком. Он не враг нам, он наш, советский, но некоторых товарищей настораживает… Да что там, пугает его знание некоторых вещей сугубо секретного характера и даже событий, которые произойдут в будущем. Сам… мм… объект называет это сверханализом… Но давайте сосредоточимся на другом. Этот человек… назовем его… мм… Ну скажем, Целитель – наделен даром лечить даже самые опасные болезни.