Бурцев крепко пожал мне руку, а Юдицкий сдавил ее, бедную, еще сильнее.
Клубы пыли заполнили пристройку. Пылюка и холодина…
– Хорошо устроился! – улыбнулась она, поиграв ямочками на щечках.
– Тележка? – проговорила девушка, раздумывая. – Нет, это слишком просто… О, я, кажется, поняла! Надо к сумке приделать колесики!
– Во-вторых… – Предсовмина даже вспотел от забрезживших перспектив. – Во-вторых, надо полностью использовать потенциал СЭВ. Пусть соцстраны свободно выходят на рынок СССР, а мы – на их рынки. Пусть венгры или немцы из ГДР получат возможность устраиваться на работу у нас, а мы – у них. Обеспечим полную свободу поездок наших граждан в Болгарию, на Кубу, в Венгрию, и наоборот!
Я не оглядывался, высматривая невидимую «семерку», – еще неделю назад Марина нарисовала на колонне ротонды давно ожидаемый мною знак – три звездочки подряд. Меня перестали искать! «До особого распоряжения»… Вряд ли Андропов решится отставить поиск вообще – это его обязанность и долг, просто слежка станет тоньше, с выдумкой. Пусть! Окольные пути длиннее…