Пожав плечами, я обнял стакан ладонями, будто грея, и чуть напрягся, напитывая минералку своей энергией. И снова покривился, уже не от боли, а от незнания. Юзать юзаю, а как я эту самую энергию вырабатываю, как в ход пускаю, лечу как – понятия не имею.
Я снова засмотрелся на небо. Где-то там, за тоненькой голубой каемочкой, кружат в бездонной черноте спутники, не догадываясь, что сегодня их день. День рождения Инны…
– Михаил Андреевич, – донесла трубка напряженный голос Андропова, – это не тема для разговора даже по «вертушке». Я подъеду?
Выглянувшая из кухни горничная, немолодая женщина, склонная к полноте, сразу заулыбалась.
– Какая разница? – вспылил Хофи, но тут же стал оправдываться: – Ни ЦРУ, ни РУМО не в курсе наших секретов, тут все строго, сам знаешь! А то, что происходит далеко за пределами Израиля и не касается нас впрямую, второстепенно!
Я затрудненно вздохнул. Девушка шагала бок о бок, держа меня под руку, ее модная дубленка и моя куртка шуршали, касаясь полами. Сарказм судьбы!