Его прервал резкий стук в дверь, и появилась Меридита.
— Что, и пирога удачи не желаешь отведать?
— Тихо, — фокусник прижал палец с губам, приоткрыл дверь, выглянул, повернулся к Эдину. — Главный закон циркача: узнал чужой секрет — используй его, но сохрани во что бы то ни стало. Для фокусника это важнее вдесятеро. Так что ты понял?
Они как-то незаметно придвинулись друг к другу, еще немного — и ладонь между ними не просунешь. Но Аллиель вовремя опомнилась и отпрянула.
Об их возвращении возвестили собаки, расположившиеся у входа, залились громким радостным лаем, словно понимали, что хорошую новость надо сообщать сразу и громко. Впрочем, почему — словно? Конечно, понимали. Так что тихо зайти в кухню не вышло, вся дворня высыпала навстречу, и Граф тоже, и Аллиель держала его за руку. Все было, как ожидалось, охи и ахи, возгласы и гомон, а Аллиель побежала к Эдину и словно споткнулась, увидев в его руках меч. А Граф — тот вообще изменился в лице. Он осторожно, тоже двумя руками взял меч и застыл, не в силах произнести ни слова. А Меридита зазывала их в кухню, где было тепло и вкусно пахло, Аллиель схватила Эдина за руку и потащила внутрь, в это вкусное тепло — застывать в столбняке рядом с хозяином вроде бы никто не собирался, включая Якоба, а чем так потрясен Граф — ведь он расскажет, конечно?..
Ее губы тут же ответили. Эта долгая ночь научила их поцелуям.