— Если обидишь эту девушку, имей в виду: я знаю человека, который обещал выворачивать наизнанку ее обидчиков…
Потому что тот, кого ударили, всегда хочет ударить в ответ. Вопрос в том, может или нет. А если — может? Сам Эдин стал бы терпеть, или ударил бы?
— Уймись, — буркнул Якоб. — Нашелся силач отважный.
— Не обязательно, милорд. Взглянуть на вас — да, конечно. Я не уверен, что он стал бы добиваться встречи.
Засыпая, Якоб помечтал немного. У него будет дом, свой, с огромным садом, с башней и голубятней — дом, стоящий на его земле. Огонь в огромной пасти камина. Скатерть на столе. Свежее белье. Жена. Сын, который норовит забраться на колени. Это еще будет…
И странное смятение туго, больно скручивалось в душе в тугой клубочек, размотать который, кажется, уже невозможно.