— Как же так, — спросил кто-то из вельмож, глядя на Эдина, — циркачка выйдет за благородного. Одной циркачкой станет меньше. Что же делать? — это явно было подначка для короля-шута.
А зрители покатились от хохота — они почему-то вообразили, что это начало представления.
— Э-эх, огонь-девка! — воскликнул кто-то из толпы и принялся хлопать в такт танцу, тут же к нему присоединились остальные, и если сначала смотрели только на медведя, то очень скоро его перестали замечать, все взгляды притянула к себе девушка с шалью.
— А давай вон тех подсвинков, что побольше? — решил Якоб. — Возьмем обоих, чего там. Мой — слева, а тебе тот, что ближе к кустам.
— Я тебя люблю, очень-очень. У меня слов нет сказать, как я тебя люблю.
Где могила графа Вердена, так и осталось неизвестным. Калью, выменянную у баронов Корренжи на другое поместье, Эдин присоединил к Вердену — все-таки там обитают не чужие ему привидения. Несколько раз Эдин приезжал туда и спускался в подземелье — то через башню, то через подвал в Вердене, ждал там подолгу, и даже звал — привидения больше не появлялись. Ни Белая Госпожа, ни брат Графа, ни сам Граф…