Попросить, что ли, Якоба, вдруг согласится? Можно ведь хоть раз в жизни взглянуть на место, где родился? И почему не взглянуть прямо сейчас, а не годы спустя? Тогда, значит, надо рассказать Якобу — про кольцо, про Сарталь, про отца, который то ли из семейства тамошнего маркграфа, то ли сам маркграф.
— Зачем? — удивленно переспросил Граф, — из любопытства, видимо. Взглянуть, как поживает старый филин, ощипанный и без когтей. А скорее, его жена пожелала увидеть Аллиель, дочку графа, которую выдадут за шута — диковинка, верно? Теперь она её жалеет и мечтает повлиять на короля и поменять его планы. Но всем, кроме королевы, известно, что это бесполезно. Юные жены первое время переоценивают свои возможности.
— Разумеется, ваша милость. И, думаю, вам не стоит звать меня лордом. Вы ведь знаете, насколько это не так.
— Почему ты так удивлен? — Граф не спеша полил мясо соусом. — Мы же весной уже говорили о такой возможности. А теперь ты испробовал жизнь моряка и знаешь, какова участь тех, кто не учился в морской школе. Они драят палубу.
— Вы так и не перестали говорить загадками, лорд Кан, — заметила королева-мать.
После Нового года время неотвратимо двинулось к весне. С каждым днем всё больше света, солнце выше, дни длиннее, а небо голубей и ярче. А жизнь оставалась прежней. Тренировки — куда же без них. Прогулки верхом — Аллиель научилась неплохо ездить. Раз в неделю охота с Якобом — в Развалинах всегда хватало мяса, потому что кабанов в округе водилось достаточно, а охоту барон Корренжи разрешал немногим. Ещё шахматы, книги, вкусная еда, которую готовили на кухне под надзором Меридиты, растопленные камины в спальнях каждое утро и каждый вечер, а в комнате графа огонь не гас никогда. Эдин давно уже решил для себя, что вряд ли Граф такой уж бедняк, каким желает казаться для посторонних. Даже, скажем так, совсем не бедняк. Сытость и тепло всегда и для всех — это дорогого стоило. Эдин уже успел узнать, во время зимних переездов с цирком, когда отогреться удавалось лишь изредка, что в небогатых баронских замках ближе к весне никто не благоденствует, включая семейство барона, а дрова — они стоят недешево. Здесь же… Довольство, хоть и без малейшего намека на роскошь, требует больших расходов, чем роскошь напоказ.