Признаться? Пожаловаться на жизнь и отца? Можно, конечно, но не на холодном плацу под взглядами изумлённых сослуживцев. Как-нибудь позже – в тепле, комфорте и под рюмку крепкого вина.
Жених… Здесь и сейчас слово прозвучало по-особенному – так, словно меня в губы поцеловали.
К счастью, глобального фурора случай на полигоне не вызвал. Единственное, пришлось пообщаться с деканом, который, посовещавшись с Иверсом, вынес другой вердикт: – Не спешите радоваться, Эрика, – сказал он. – Вероятно, это… хм… чисто физиологический всплеск.
Я заледенела, не понимая о чем речь… Коллекция? Жемчужина?
Руки мы соединили раньше, чем Рэйнер успел ответить, а дальше – всё, окружающая действительность изменилась, мы очутились в игре.
Говорить о том, что моя сеть куда крепче, чем может показаться, я не стал – в данный момент были проблемы посерьезней.